В Петербурге, да и в России в целом, нет архитектурной критики. Никто толком не умеет и не хочет писать об архитектуре как об искусстве, все норовят через призму экономики или народного протеста. Да и архитектура не как ремесло, а как философия и искусство, сейчас не в тренде. Собственно, готовить подобных специалистов негде, а площадку, где они могли бы в спорах рождать истину, еще только предстоит создать. К такому мнению пришли участники завершающей 2020 год дискуссии проекта Retrogradu.Net, организованной совместно с РБК Петербург.
Архитектура как философия и архитектурная критика как профессия – отсутствуют
Архитектура – это философия, рассуждения о состоянии общества, социума, больших городов, это не просто какие-то картинки», – обозначил в начале интернет-конференции само определение ректор Санкт-Петербургской академии художеств Семен Михайловский. «Архитектор не должен выполнять заказ, он должен ставить определенного уровня планку для общества, и это его главная задача: обозначать проблемы и ставить вопросы. Все его образование должно быть направлено в основном на такой подход», – конкретизировал идеальное определение архитектор Борис Бернаскони, основатель одноименного архитектурного бюро. Причем, по его признанию, такого рода образование ему самому получить в МАРХИ не удалось: высокую планку своей профессиональной деятельности он поставил самостоятельно.
«Вы спрашиваете про архитектурную критику? Да я вообще ее не вижу»,
— Семен Михайловский, ректор Санкт-Петербургской академии художеств
Не лучше обстоит дело и с подготовкой профессиональных архитектурных критиков. Этой темой не интересуются ни студенты журфака СПбГУ, ни Санкт-Петербургской академии художеств. По признанию Семена Михайловского, интереса к архитектурной критике студенты не проявляют: «Видимо, сейчас люди не очень воодушевлены писать об этих вещах. Если мы говорим, что архитекторы – философы, то где найти критиков такого уровня, которые могли бы их оценивать? Надо чувствовать архитектуру, а ощутить ее способны очень немногие». «Архитектурной критики нет потому, что нет архитектурного заказа в общества. Кино, музыка и даже современное искусство более популярны, чем архитектура, это более понятные формы. Формированием этого спроса должно заниматься профессиональное сообщество, то есть Союз архитекторов. Но у нас архитектура перестает быть интересной самим архитекторам», – полагает Борис Бернаскони. «Дело в том что в России архитектура не является частью культуры вообще, а является технической сферой. Между тем, предметом критики может быть только объект культуры. Обсуждать достоинства отдельных сооружений архитектуры неинтересно, нужна система», – объясняет отсутствие интереса к архитектуре Евгений Асс, основатель и ректор Архитектурной школы МАРШ.
«Петербург потонул в дискуссии об историческом наследии и историческом центре, в то время как это небольшая часть городской жизни»,
— Яна Голубева, г ородской планировщик, руководитель проектного бюро MLA+, преподаватель Института Дизайна и урбанистики, ИТМО
Как отмечает Ангелина Давыдова, экологический журналист, преподаватель СПбГУ, сейчас в СМИ, когда речь заходит об архитектуре, говорят либо об экономическом аспекте новых строек, либо звучат голоса градозащиты, потому что их высказывания попадают под популярный протестный тренд и проходят по категории «гражданское общество». «Мне кажется, что архитектуре не хватает коммуникаторов, которые бы популярно – по аналогии с научными коммуникаторами – рассказывали о своем предмете», – полагает журналист. С тем что существует дефицит информации, и уже сформировался большой спрос на нее, согласна Яна Голубева, городской планировщик, руководитель проектного бюро MLA+, преподаватель Института дизайна и урбанистики. Причем, по ее мнению, при возникновении удобной платформы для широкого обсуждения градостроительных и архитектурных вопросов, эту тему будут увлеченно и глубоко изучать большое количество молодых людей. «Есть куча новых тем, которые людей цепляют», – уверена эксперт. Примеры таких тем приводит Ангелина Давыдова: вопросы экологии и климата, вопросы устойчивого городского развития, более активное участие общества в принятии решений, новые риски (такие, как пандемия) и новые возможности, которые создают эти новые риски.
«Архитектуре не хватает коммуникаторов, которые бы популярно рассказывали о своем предмете»,
— Ангелина Давыдова, экологический журналист, преподаватель архитектурной школы МАРШ, Европейского университета в Санкт-Петербурге и Санкт-Петербургского государственного университета, наблюдатель переговоров ООН в области изменения климата
Петербургу не хватает площадки для архитектурных диспутов
В любом случае, для реализации и обсуждения этих тем городу необходима коммуникационная площадка, отмечает Яна Голубева. Причем, попытки создания такого пространства уже были: «Сейчас нет в городе привлекательного места или платформы, которая собрала бы вокруг себя актуальные тематики. Мы когда-то хотели затеять такое место и назвать его ПУП – Петербургская урбанистическая платформа – но сил у нас пока что не хватило», – признала эксперт.
«Коммуникационное пространство в Петербурге устроено до сих пор так, что нет общей систематизации, перетока импульсов, информации. Есть парные связи, фрагменты цепочки которые в одну цепь не связываются, только кое-где, особенно если кто-то подружился с депутатами. Нет коммуникационной площадки», – вторит ей Данияр Юсупов, урбанист, сооснователь бюро средового дизайна «Дизайн юнит 4».
«Мы находимся в такой ситуации, когда мы плохо понимаем прошлое, совершенно не понимаем настоящего и абсолютно не представляем будущего. Это совершенно новая образовательная ситуация, в которой нет пророков, нет знания, строго говоря, которое могло бы транслироваться. Единственное, что мы можем – создавать какие-то дискуссионные платформы, на которых могут развиваться какие-то новые идеи», – считает Евгений Асс. Причем, он полагает, что одним из импульсов к возникновению новых идей может стать привлечение иностранных специалистов.
Но любые коммуникации в архитектурной среде будут неэффективны, если к реализации рожденных идей не подключить власть – считает Семен Михайловский. «Я думаю, что комьюнити имеет большое значение, но все равно должна быть какая-то воля или желание как-то прославиться, утвердить себя. Решения принимаются сверху и дальше это начинает реализовываться», – рассуждает эксперт.
Что делать?
С предложением проводить архитектурные конкурсы по всем социальным и федеральным учреждениям, которые предполагаются к строительству в Петербурге, выступила, подытоживая дискуссию, Яна Голубева. По ее мнению, с помощью такого механизма все общественные объекты станут предметом культуры и «тогда у нас, собственно, появится предмет обсуждения в широком смысле». О том, что качественный диалог в архитектуре возможен только при появлении пространств, где эти обсуждения были бы возможны, заявила Ангелина Давыдова. Причем, как убежден Данияр Юсупов, первая «ступень» этого диспута должна быть технологичной и представлять собой что-то вроде платформы, где бы публиковались модерируемые статьи, на основе которых уже вырабатывались бы темы для обсуждения в пространствах, о которых говорила Ангелина.
«Никакие серьезные положительные изменения невозможны без глубокой и фундаментальной реформы архитектурного образования», – полагает Евгений Асс. Причем, по мнению Семена Михайловского, архитектурных школ должно быть много, но серьезные реформы могут осуществляться только волей сверху. Роль личности он считает основной в решении проблем современной архитектуры: «Я считаю, что мы должны чувствовать время и думать о будущем, но все равно должна быть проявлена воля, должны быть люди, которые будут генерировать идеи, создавать точки притяжения или архитектурные объекты которые могли бы воодушевить общество».
Самой безумной идеей 2020 года, завершая дискуссию, Семен Михайловский назвал предложение о создании министерства или агентства архитектуры. Такая идея была озвучена в октябре этого года на заседании Совета по культуре и искусству при Президенте РФ. «Я думаю, все здесь присутствующие согласятся с тем, что таким образом мы вопросы не решим точно», – отметил он.
