В устоявшихся представлениях о городе на Неве соседствуют такие противоположные образы, как город-музей и «в Питере — пить», бандитская столица России и город инноваций. Какой из этих образов может стать основой стратегии развития города или нам стоит придумать новый бренд для Северной столицы? Об этом рассуждали участники онлайн-дискуссии «Бренд Петербурга», организованной Retrogradu.net совместно с Отделом бизнес-конференций «РБК Петербург».
Революционный символ ретроградности
«Поразительно, что город, который когда-то был символом инноваций и новизны, сейчас превратился в символ ретроградности. Это трагично, что у Петербурга нет символа будущего, он стал символом прошлого. Вечно смотреть на памятники — прекрасно, но мне очень хочется, чтобы появилось новое видение. Петербуржцам нужна революция в умах», — считает Маргарита Датская, президент бизнес-школы АМИ. Как пример она приводит «Лахта Центр», который является шедевром современной архитектуры, но петербуржцы, выросшие в центре города, воспринимают его неоднозначно. «Надо повернуться к прошлому боком и увидеть будущее», — уверена эксперт.
Более оптимистично выглядят современные ассоциации с городом других участников.
Так, Павел Таргашин, совладелец digital-агентства Fistashki, считает, что Питер — это архитектура, спорт и люди.
«Не существует ключевой концептуальной линии, и непонятно, как город будет развиваться, но можно начать с архитектуры — это вещь, известная на весь мир. Сейчас Петербург еще и донор новых идей. Зачастую то, что появляется здесь как стартап, потом широко реализуется в Москве», — полагает Алексей Онацко, урбанист и продюсер городских проектов.
«Петербург это место с уникальной атмосферой, где происходят разного рода прорывы, как 15 лет назад с братьями Дуровыми, которые создали «ВК» и «Телеграм». Одно время Петербург называли кальянной столицей. Это город креативных пространств, и здесь формируется очень много андеграундных явлений», — подтверждает мнение коллеги Александр Басалыгин, основатель BS Аrt Development Group.
«Петербург сам сформирует и выдаст много разных вещей в области культуры бизнеса. Главное, этому не мешать». Александр Басалыгин
«Конечно, новый Петербург — это сочетание Западного скоростного диаметра и «Лахта Центра». Если бы это было снято в каком-то фильме, мы бы и не догадались, что это Петербург. Он выглядит как современный мегаполис XXI века, и мне кажется, надо уходить от образа мертвого города музеев», — полагает Леонид Лимонов, профессор НИУ ВШЭ Санкт-Петербург, генеральный директор АНО МЦСЭИ «Леонтьевский центр».
Петербург будущего — для кого?
Какую же стратегию развития города, какой бренд Петербурга будет соответствовать его будущему и кто они — будущие жители Северной столицы?
«Сейчас Петербург это город подростков и стариков. Потому что ты либо бунтарь, либо просто хочешь комфортно доживать остаток жизни. А вся средняя часть уходит в Москву, потому что надо еще что-то делать в этой жизни», — описывает современную ситуацию Маргарита Датская.
«Нужно, чтобы люди с идеями ехали не в Сколково, а в Петербург». Маргарита Датская
О том, что потенциальная аудитория города на Неве пересекается с Москвой и это стоит учитывать, говорит Павел Таргашин: «Ключевой момент в том, что у Петербурга есть прекрасная возможность выбрать роль и часть людей оттянуть из Москвы». В частности, он полагает, что белокаменная могла бы «поделиться» с Северной столицей креативными индустриями, комьюнити стартаперов. «Идеи рождаются часто не в моменте, когда у тебя деньги, дедлайн и сроки, а когда есть возможность собраться и покреативить. В Петербурге комфортно жить, есть классные бары, где можно встречаться. В Москве это представить сложно», — делится своим видением Павел Таргашин.
«В Москве нетворк — для того, чтобы заработать денег, в Петербурге — для того, чтобы родить идею». Павел Таргашин
«Креативная молодежь едет туда, где у нее есть возможность реализовать себя и при этом должна быть хорошая разнообразная городская среда, где каждый найдет себе компанию. Третье условие — доступная недвижимость. Поэтому Москва для молодых и талантливых не так привлекательна, центры таких городов, как Париж и Лондон, становятся городами-курортами — там себя хорошо чувствуют пожилые и богатые. А молодежь ищет что подешевле и попроще. В этом плане у Петербурга есть предпосылки оттянуть людей от Москвы», — полагает Леонид Лимонов.
«Те, кто хочет заработать денег и чего-то добиться, — едут в Москву. Те, кто больше хочет просто жить и получать удовольствие от этого процесса, делать какие-то менее материальные вещи, — едут в Петербург просто жить». Александр Басалыгин
«Какую бы аудиторию мы ни выбрали, она будет оценивать инфраструктурные решения, и если нет инфраструктуры под инновации — нет инноваций, нет инфраструктуры под бизнес или инвестиции — нет ни бизнеса, ни инвестиций», — утверждает Маргарита Датская.
Стратегия и еще раз стратегия
Казалось бы, очевидно, что городу нужна стратегия и что это дело государственных органов в том числе. Однако петербургская вольница видится некоторым экспертам важной составляющей петербургской идентичности. Здесь мнения разделились.
«Петербург, как следует из одной из книг Пелевина, — это окно в Европу, через которое в Россию ползет всякая гадина и туда надо бить топором, чтобы она не пролезла. И я думаю, что Петербург будущем будет таким в перспективе», — Александр Басалыгин.
«Без подключения государственных институтов, без внятного мастер-планирования города, без поддержки и субсидий мы можем бесконечно долго играть в создание каких-то кластеров, но это не приводит к их устойчивости. Важна институализация, стратегия развития», — уверен Алексей Онацко. Причем эксперт считает, что некоторые особенности Петербурга — например, то, что здесь нравится всем встречаться и обсуждать разные вопросы, — уже использует как стратегию правительство города. «Это уже продвигают на уровне саммитов и форумов», — напоминает он.
«Если стратегия и есть, то она какая-то секретная, и мы можем о ней только догадываться по делам», — замечает Леонид Лимонов. При этом он считает, что знать планы городского развития необходимо. К примеру, если у небольшого инвестора есть желание реконструировать участок в промзоне, ему важно знать, что город собирается делать с этим районом, будет ли там реализовываться какая-то программа, в том числе по развитию инфраструктуры. При таких условиях есть возможность привлечь и других участников, чтобы реализовывать проекты сообща. Но сейчас работают чаще всего крупные проекты со значительными инвестициями.
«Не вижу, чтобы в Петербурге можно было бы делать что-то централизованно, сверху. Если сравнивать с Москвой, то там сильный губернатор, который фактически собирает федеральный бриллиантовый топ-истеблишмент. А Петербург в последнее десятилетие — это город, в котором не очень активная власть. Поэтому Петербург — это Ленинградский рок-клуб, в котором есть очень много классных независимых музыкантов, а Москва — это группа «Земляне». Тут потому так круто жить, что мы предоставлены сами себе», — считает Александр Басалыгин.
Москва vs Петербург
Без сравнения Петербурга с Москвой в ходе дискуссии обойтись не удалось. Возможно, потому, что, в отличие от Петербурга, у столицы сейчас есть уверенная стратегия развития, на что неоднократно в ходе беседы указывала, в частности, Маргарита Датская. У города на Неве другие, менее формальные достоинства. «В Петербурге люди другие. С ними можно поговорить, у них есть аутентичность, которой нет в Москве, независимость, готовность высказать свое нетривиальное мнение, и это классная составляющая Петербурга», — отмечает Павел Таргашин.
«Жизнь в Москве накладывает обязательства. Там все хотят заработать денег, ходят с важными лицами, приходят на встречи вовремя, там вокруг федеральные чиновники. Там, конечно, немного дискомфортнее жить. Что касается скорости принятия решений, то в сравнении с Европой в Петербурге вообще все замечательно и значительно лучше, чем, например, в Греции. У нас невероятные скорости и даже талантливые чиновники», — говорит Александр Басалыгин.
В целом Москва работает как корпорация. То есть обеспечивает взаимовыгодный диалог с бизнесом, с обществом. Выигрывают и город, и горожане, и бизнес, считает Алексей Онацко, приводя в пример покупку «АФК Системой» московского электрозавода и строительство «Острова мечты». В реализации обоих этих проектов столичное руководство приняло самое активное участие.
У нас же, как констатировал модератор дискуссии Роман Герасимов, крупные неспонтанные проекты пока что в состоянии обеспечить и финансово, и организационно только такие корпорации, как «Газпром» и «Газпром нефть». «Многие говорят, что городу нужны мегапроекты. Например, ЗСД — крутой мегапроект, который изменил сообщение в центре города. Сейчас замахнулись на преобразование Кронштадта, это должна быть точка притяжения для всей страны. У нас есть шанс получить новое общественное пространство с парком и современной архитектурой на Охтинском мысе, причем там изменится и транспортная составляющая. У нас изменилось все окружение «Лахта Центра», и там тоже появилась новая точка притяжения», — напоминает он.
Но все-таки такими точечными, пусть даже очень крупными, проектами систему не изменить. «Современное правительство города — вот это был бы мегапроект», — говорит Алексей Онацко.
Итого: сильные стороны определены: креативность, архитектура, инновации. Осталось дело за малым: либо надеяться, что идея выкристаллизуется сама, либо надеяться, что выход будет найден теми, кто должен это делать, то есть каким-то иным, новым городским правительством.
