В последнее время на градозащитной сцене Петербурга происходят фундаментальные изменения. Беспрецедентному давлению подвергся заместитель главы местного ВООПИиК Александр Кононов, которого сначала подвергли административному наказанию за дискредитацию Вооруженных сил России, потом Городской суд пересмотрел решение районного суда и отправил дело в Ленинский суд на повторное рассмотрение. Параллельно была приостановлена деятельность петербургского ВООПИиК. Александр Кононов рассказал Retrogradu.net о том, каким он видит будущее ВООПИиК вообще и градозащиты в частности.
– Вы ожидали, что работу петербургского отделения ВООПИиК могут приостановить?
– Приостановка деятельности петербургского отделения ВООПИиК была для всех неожиданностью. Все-таки отделение существует 55 лет – с 1966 года. И действительно, несколько последних лет оно признавалось Центральным советом ВООПИиК лучшим отделением в России. Поэтому, скажем так, ничто не предвещало столь радикального решения о приостановке работы всей петербургской организации.
– При каких обстоятельствах возможна приостановка работы регионального отделения ВООПИиК?
– У президиума Центрального совета есть полномочия учреждать, приостанавливать и ликвидировать региональные отделения общества. И, строго говоря, в свое время определенные истории, связанные с деятельностью других региональных отделений, заставили Центральный совет инициировать внесение этой поправки в устав. К примеру, была очень неприятная история с екатеринбургским отделением ВООПИиК, которое критиковалось местными градозащитниками как отделение, принимающее решения, наносящие явный ущерб историческому наследию, объектам охраны. Там было несколько случаев, когда, допустим, градозащитники подают в государственные органы охраны памятников заявление о выявлении для принятия решения. Органы охраны обращаются в местный ВООПИиК, а последний выдает заключение, что объект не имеет исторической или архитектурной ценности и нет смысла брать его под охрану, после чего объект сносят. Такие истории не должны были оставаться без вмешательства в них со стороны Центрального совета. И поэтому наши московские коллеги справедливо инициировали поправку в устав, дающую возможность в чрезвычайных ситуациях приостанавливать и даже ликвидировать региональное отделение ВООПИиК, что и произошло с екатеринбургским отделением. Но в чем, собственно, чрезвычайная ситуация в Петербурге? Каким образом отделение вредило наследию?
– В петербургском отделении ВООПИиК был конфликт между штатным заместителем председателя Антоном Ивановым и вами – одним из внештатных заместителей. Это он сыграл роль в принятии решения о приостановке работы отделения?
– Будем объективны, внутри отделения развился конфликт между штатным заместителем председателя Совета отделения, с одной стороны, и председателем, остальными внештатными заместителями председателя, президиумом и большей частью членов Совета, с другой.
История эта вызревала долго, и именно для того, чтобы выйти из тупика этой ситуации, Александр Давидович Марголис – председатель петербургского отделения – и вынужден был инициировать созыв внеочередной конференции в феврале. Для того чтобы распутать этот клубок, когда штатный заместитель фактически не отчитывается ни перед председателем, ни перед президиумом о расходовании финансовых средств, не предоставляет документацию по запросу руководящего органа и руководителя, просто не приходит на обсуждение этих вопросов на президиум и сообщает о том, что он не считает целесообразным рассматривать подобные вопросы своей работы. А конференция, как высший орган регионального отделения, была вправе все эти вопросы рассмотреть. Она была созвана 21 февраля в строгом соответствии с уставом по предложению Марголиса, все эти вопросы рассмотрела и решила освободить Антона Иванова от занимаемой должности штатного заместителя. Он решение конференции не признал, обратился с письмом в Центральный совет, где изложил свою позицию. Но ни в феврале, ни в начале марта Центральный совет не предпринимал никаких шагов для того, чтобы приостановить деятельность отделения. И я абсолютно убежден, что к этому не было и нет никаких уставных предпосылок, хотя Антон Иванов и говорил, что нарушены положения устава и конференция нелегитимна, но ни одного факта и доказательства этого он не привел, в том числе и в своем письме в Центральный совет. Центральный совет нам это письмо потом переслал, задал вопросы, мы ответили, больше к нам вопросов не было. Поэтому я думаю, что если бы не ситуация, связанная в первую очередь с моим административным штрафом, то и не было бы никакого обсуждения в петербургском отделении на президиуме Центрального совета, потому что никакой «ситуации» в нашем отделении, требующей приостановить его работу, нет. Есть такая вот рабочая, хотя и очень неприятная и конфликтная, история: Антон Иванов не подчинился решению конференции, отказался предоставить документы комиссии по передаче дел во главе с Михаилом Мильчиком, которая была конференцией созвана. Отказался передавать ключи, печати и так далее, отключил всем членам президиума электронные пропуска в офис отделения, не допускает появления документов конференции президиума Совета на сайте ВООПИиК. Мы только через группу во «ВКонтакте» можем донести свою позицию. Мы приглашали Артема Демидова на конференцию в феврале, он не смог приехать по объективным причинам. Мы и потом предлагали обсудить сложившееся положение дел в рабочей обстановке в товарищеском ключе и найти выход. Но никакого обсуждения не было.
– Вы считаете, что сейчас ситуация с охраной памятников в Петербурге достаточно тревожна?
– Да, и не только в Петербурге. После того как в марте правительство России объявило мораторий на проведение административных проверок, то все вдруг ломанулись без оглядки – сносить. Пример – с банями Екимовой, что на Малом проспекте Петроградской стороны, 4 , когда в центре Петербурга неделю незаконно происходили демонтажные работы и при этом никто не вмешивался – ни районная администрация, ни Госстройнадзор, ни ГАТИ, ни КГИОП, ни полиция. Только активисты пытались противостоять и кричать, что происходит грубейшее нарушение закона. Хорошо, что через несколько дней состоялось решение суда о запрете этих демонтажных работ и уже приставы в рамках исполнительного производства были вынуждены вмешаться. И то не сразу им удалось снос остановить. Мы видим и снос здания в «Ленэкспо», которое имело все шансы быть сохраненным, – во время сноса в КГИОП находилось заявление о его выявлении. За сохранение этого здания, являвшегося определенным архитектурным акцентом всей территории «Ленэкспо», выступали не только градозащитники, но и многие представители архитектурного сообщества на заседании Градостроительного совета. Тщетно. Ну и совершенно дикая история с манежем лейб-гвардии Финляндского полка. Эти примеры можно множить. Мы видим, что происходит совершенно ненормальное ускорение процессов разрушения. Если раньше незаконный снос происходил один-два раза в год, то это был общегородской скандал, теперь же это происходит с периодичностью раз в месяц, и большинство уже никакого внимания на это не обращает и не предпринимает никаких шагов, чтобы это пресечь. Думаю, что ситуация связана и с тем, что – будем называть вещи своими именами – фактически запрещены любые публичные акции, где граждане могли бы выразить свое мнение, – митинги, пикеты. Все это происходит на фоне вбрасывания огромного количества предложений по изменению федерального и регионального законодательства в сторону снятия барьеров и ослабления контроля за сохранением исторических зданий и памятников, к примеру, отмены ГИКЭ – Государственной историко-архитектурной экспертизы. И предложений на региональном уровне, например, отказаться от того, чтобы исторические здания в Петербурге сохранялись по единственному объективному критерию – дате постройки до 1917 года. Попытаться за пять месяцев проанализировать какую-то якобы категорийность по ценности в отношении более чем 10 тысяч исторических зданий – по сто объектов в день – это профанация. Понятно, что на выходе мы можем получить только заранее заложенный результат, а не объективный анализ.
– Что происходит с Советом по сохранению культурного наследия при правительстве Петербурга?
– Еще одна печальная история все в ту же копилку: Совет, который был активен и многие годы определял работу в области сохранения наследия, собирался ежемесячно, рассматривал каждый раз ряд важных вопросов, теперь собирается один-два раза в год. Это говорит о том, что Совет перестал оказывать существенное влияние на формирование городской политики в области сохранения наследия, хотя был создан именно для этого. Наш опыт было предложено на самом высоком уровне тиражировать в России, мы были лидерами по сохранению исторических зданий. А теперь должны сдать позиции и уйти?
– Отсутствие регулярной работы Совета по сохранению культурного и исторического наследия влияет на болевые точки градозащиты? На ситуацию с ВНИИБ, к примеру?
– Конечно. Который год здание, которое по всем своим характеристикам достойно быть выявленным объектом культурного наследия, не признается им. КГИОП уже дважды отказывал заявителям. Дважды суды признавали отказы незаконными, жители собираются каждую неделю у здания, администрация города не вмешивается. Члены Совета по сохранению наследия собрали подписи, чтобы вопрос по ВНИИБ был вынесен на Совет. И ничего. Сначала говорили – подождем, отложим. А потом и вовсе пришел ответ вице-губернатора Николая Линченко на обращение членов Совета – Александра Сокурова, Валерия Кобака, Михаила Мильчика – о том, что КГИОП подал кассационную жалобу на решения суда о незаконности действий КГИОП. Поэтому что же на Совете рассматривать? Странный ответ.
– Мы наблюдаем оживление градозащитного движения, каковы перспективы на будущее?
– Это взаимосвязанные процессы. Вспомним появление агрессивной идеи строительства «Охта-центра» и сноса домов на Невском. Новые вызовы и новые активные действия со стороны строительного блока вызывали всегда подъем градозащитного движения и жесткую нетерпимость граждан к уничтожению памятников Петербурга.
– Как вы относитесь к задействованию Следственного комитета и заведению уголовных дел против неустановленных лиц КГИОП? Нужно ли распространить этот опыт на всю градозащиту и сделать СК главным градозащитником Петербурга?
– Я не буду отвечать на этот вопрос, так как считаю, что к теме нашей беседы он не имеет отношения.
Сергей Ковальченко, Галина Артёменко
