На днях опубликовали проект второго петербургского небоскреба – это еще одна «башня Газпрома», которая может появиться в Лахте. После первого появления в Сети этой ни к чему не обязывающей картинки можно было сделать глубокий вдох, закрыть глаза, посчитать «раз, два…», и на «три» все петербуржцы Рунета уже рассказали бы вам, как это ужасно и неприемлемо. Что предыдущая башня тоже ужасна и вообще – надо снести в городе все, построенное за последние двадцать (тридцать или больше – смотря по каким временам спикер ностальгирует сильнее всего) лет. Почему «башни» стали таким триггером и так ли они страшны?
Дело, конечно, не только в ностальгии по старому Петербургу или Ленинграду. Так сложилось, что градозащитное движение здесь по-настоящему сильное, протесты, связанные с охраной памятников – самые стабильные, не зависящие от политического климата. Замешаны они отчасти на осознании Петербурга как города и гордости за его ансамбль, отчасти – на местной же ксенофобии. Петербургский снобизм и нетерпимость к «понаехам» могут казаться анекдотом, пока не сталкиваешься лично с обвинением в «некультурности» на основании графы «место рождения» в паспорте.
Так вот, если округлить требования градозащитного фронта, то это всегда «верните все, как было». В основе – представление о том, что был когда-то прекрасный Петербург, который с годами все хуже и хуже. Мне иногда хочется пошутить, что в идеальном варианте на месте города, наверное, надо восстановить болотистую дельту Невы и успокоиться на этом.
И очередное обсуждение очередного небоскреба на раз-два запустило цепочку отторжения, неприятия и локального гнева. Чисто эстетические претензии вторичны – важнее то, что кто-то опять что-то строит в Петербурге. Но ведь так уже было. Помните, предыдущий «газоскреб» планировали на Охтинском мысу, но из-за археологических находок и общественной кампании башню отправили в Лахту? С тех пор на берегу Финского залива сложился петербургский ансамбль XXI века: стадион «Зенит», опоры Западного скоростного диаметра с вантами, башня, купол «Питерлэнда» (это аквапарк).
В соцсетях и локальных группах иногда прорывается ненависть, особенно к башне – но количество горожан, гуляющих у стадиона и в парке 300-летия, фотографирующихся с «газоскребом», говорит само за себя. Это место – вернее, этот вид – любят. На намыве Васильевского и острова Декабристов сотни людей проводят вечера с видом на горизонт с «газоскребом». Скажу страшное: вообще-то, всем нравится. И нет, это не некрасиво. Башня, конечно, толще привычных петербургских шпилей (Адмиралтейства и колокольни Петропавловского собора), но логично продолжает этот ряд вертикалей. Всех, кто возмущается небоскребом как «фаллическим символом», хочется спросить: а другие шпили, вертикали и доминанты в городе – как бы не «фаллические»? Такой уж тут ландшафт, подчеркнуто горизонтальный город с резкими вертикалями. То есть, простите, «фаллическими символами».
Теперь воевать с башнями приходится на два фронта: на Охтинский мыс, который остается за корпорацией, часть горожан отчаянно не хочет пускать Газпром ни в каком виде. И, конечно, все против второго небоскреба в Лахте. Новую башню пока что можно оставить за скобками – это не более, чем картинка. Она к реальности имеет чуть больше отношения, чем проекты студентов-архитекторов, разница в том, что картинку с башней нарисовали по заказу Газпрома. Про Охтинский мыс разговор идет более предметный.
Там, напомним, нашли остатки шведских укреплений (в том числе легендарной Ландскроны и крепости Ниеншанц) и следы штурмов их русскими войсками. И это очень важно в контексте местной истории и археологии. В Эрмитаже в начале лета даже показывают находки с Охтинского мыса – и это захватывающе, на наших глазах историю города надстраивают вглубь, во времена рыцарей. По новому проекту Газпрома Охтинский мыс должен обрасти парком, застройкой, туристической инфраструктурой – стать местом для жизни, в общем. Достопримечательные места обещают сохранить и обозначить (а по экспертизе КГИОП у мыса статус именно «достопримечательного места» – без памятников). Но горожане активно против, и пока будущее мыса неясно.
И все бы ничего, но таких примеров – когда с петербургскими локациями проще не делать ничего, чем вернуть к жизни – уже много. Вспомним хоть казармы Конюшенного ведомства – то самое здание, которое годами пустует в центре города, завешанное зелеными тряпками и баннерами футбольных чемпионатов. Были инвесторы – хотели сделать там апарт-отель. Часть горожан возбудилась и возмутилась – как так, ни в коем случае нельзя допускать такого разгула капитализма. Под нажимом общественников город расторг контракт с инвестором. Стало ли с тех пор лучше зданию? Нет, только хуже. Оно, неприкаянное, продолжает умирать. В Петербурге много зданий-памятников, чисто технически не получится во всех сделать музеи. Город должен жить – и апарт-отель для такого туристического места – не грех, а полезная, вообще-то, вещь.
В лучшие моменты петербургская градозащита выглядит как часть системы сдержек и противовесов. Если бы не кампания в защиту Охтинского мыса – не было бы такого внимания к находкам оттуда, а ведь они и правда очень важны. Но порой тот же активистский фронт как будто выступает против реальности. Специалисты негромко говорят, что вариант развития территории, который предлагает и, главное, может реализовать Газпром на Охтинском мысу – вероятно, лучший в нашей реальности. Но корпорацию по давней привычке воспринимают как абсолютное зло. Знаете, как в кино по комиксам – злодей, который хочет уничтожить все и всех, потому что… просто потому.
Вы удивитесь, но едва ли кто-то в России нацелен уничтожать самобытность Петербурга. Это банально не логично: такой город нужен красивым и ухоженным. И в случае с новой башней хочется пожелать всем сторонам (а градозащита в Петербурге это полноценная «сторона») – найти тональность, в которой они друг друга слышат и понимают. А не отстаивать кичливые и заведомо проигрышные позиции.
Читайте в источнике: https://m.vz.ru/opinions/2021/6/9/1102530.html
