В этом году архитектурный проект, который будет реализован в Санкт-Петербурге, получил награду конкурса «Золотое сечение». Это проект диспетчерского центра, который появится над вестибюлем станции метро «Фрунзенская». О том, каким он будет и почему были выбраны те или иные пространственные решения, мы поговорили с одним из авторов проекта, архитектором московского Архитектурного бюро «А.С.+» Анной Самсонидзе.
— Каковы основные принципы, которыми руководствовались разработчики при создании проекта обновленной станции метро «Фрунзенская» с единым диспетчерским центром в Петербурге?
— Первый принцип — уважение к историческому наследию. Мы видели предыдущие работы наших коллег — авангардные проекты. По нашему мнению, возведение таких зданий в исторической застройке Московского проспекта было бы некорректным. Тяга людей к современной архитектуре понятна, но нельзя это делать ценой исторического наследия. Поэтому мы постарались органично вписать здание в окружающую застройку.
Второй принцип — функциональность. Работа диспетчеров очень напряженная, и нам хотелось создать для них максимально комфортную обстановку. В том числе — добавить света. У коллег тоже был купол, но мы поступили радикально — расширили его в три раза, что позволило осветить весь зал естественным светом. Важно было также обеспечить логичное перемещение людей, быстрый доступ к рабочим местам, кабинетам руководства для решения оперативных вопросов.
В-третьих, мы постарались придать помещению стиль, который не устареет к 2026 году, когда диспетчерский центр будет введен в эксплуатацию. Поэтому мы старались слегка опередить современные тенденции.
— Каковы конструктивные особенности нового здания?
— Многие СМИ пишут, что мы сносим старый вестибюль метро. На самом деле здание диспетчерского центра и старый вестибюль будут сочетаться как матрешка. Вокруг купола будет возведена бетонная стена и организована сложная система балок, чтобы нагрузка с верхних этажей не передавалась на существующую конструкцию вестибюля.
Вторая особенность — у нас очень сложная форма участка, сужающаяся к Московскому проспекту. Была задача — максимально использовать территорию и одновременно нужно было совместить ось купола нового здания с осью существующего вестибюля. Как следствие — купол здания немного смещен.
В предыдущих проектах вход в диспетчерский центр был организован в одной из арок с лицевой стороны здания — со стороны входа в метрополитен. Мы сочли это неправильным, поскольку люди будут дезориентированы, и рабочий вход организовали с южной стороны. Причем в вестибюле центра видна верхняя часть туннеля эскалатора, его скат. Мы сохранили эту особенность в интерьере как дизайнерский архитектурный ход. Так при входе в здание диспетчерского центра сразу становится понятно, что вы — в метро, сохраняется визуальная и архитектурная связь здания и его функционала.
— Давайте поговорим о внешнем облике здания — какие архитектурные решения были применены? В каком стиле?
— Мы руководствовались архитектурой Московского проспекта. Так, формы наших арок повторяют стилистику входных групп находящегося рядом Скотопригонного двора, цвет здания подбирали в той же тональности и модульности, что и многоэтажная застройка примыкающего участка Московского проспекта. В первоначальном варианте у нас было больше остекления, но после замечаний экспертизы Градостроительного совета мы это изменили.
— На рендерах можно увидеть здание с достаточно строгим фасадом. При этом интерьер диспетчерского центра, который расположится в центре здания на верхних этажах, очень футуристичен. Будет ли повторен этот стиль и в дизайне самой станции?
— В ведении нашего бюро только интерьеры вестибюля и диспетчерского центра. По моему мнению и по мнению коллег, часто станции метро темные, тяжело даже рассмотреть, что находится у тебя в сумке. Мы хотели это изменить и сделали вестибюль максимально светлым с помощью подсветки купола, мансуровского гранита на полу и большого количества светильников, в том числе дизайнерских, разработанных нами, которые будут создавать по индивидуальному заказу. Дизайнерскими будут также разработанные нами подвесные потолки.
— Интерьер вестибюля будет перекликаться с тем, что было раньше, или это будет что-то новое?
— Мы уже увидели, что у людей есть запрос на современность, и решили, что у нас есть задача сделать фасад, который будет сочетаться с историческим окружением. Но при этом мы не были ограничены в дизайне интерьеров. Их можно будет увидеть даже снаружи, особенно в вечернее время, со стороны Московского проспекта.
— Как вы полагаете, ваш проект, реализация которого начнется в ближайшее время и будет завершена в 2026 году, сможет стать новым словом в архитектурном настоящем Северной столицы?
— Нам бы этого очень хотелось. Я работаю над проектом с самого начала, и, конечно, этот проект очень значимый для меня и моих коллег.
Многие решения приходилось отстаивать перед заказчиком и перед коллегами. Но в результате у нас даже туалеты для диспетчеров будут футуристическими — в черно-белой стилистике, с разноуровневыми раковинами, с полочками для телефонов. Всё для удобства людей.
Могу привести такую аналогию с архитектурой, как туфли на каблуках. Это красиво, но хорошо бы, чтобы было еще и удобно. Идеальное сочетание, то есть хорошая архитектура, — это когда и удобно, и красиво. Мы к этому стремились, и нам бы очень хотелось, чтобы люди оценили и чтобы диспетчеры остались довольны, ведь их работа очень сложная. По моему мнению, это как управлять самолетом. Не зря в здании предусмотрено отдельное помещение, которое называется «комната эмоциональной разгрузки». Здесь мы предусмотрели круглый диван со встроенным биокамином и управляемой подсветкой RGB.
— Вы говорили о том, что о проекте сейчас много недостоверной информации — какой именно?
— Во-первых это информация про снос вестибюля. Второй миф — что здесь будет торговый центр. Вместить в условиях ограниченного и сложного участка все необходимые помещения, к которым есть четкие требования, было очень сложно. А ведь в здании помимо диспетчерского центра и вестибюля располагается целый этаж технических помещений для обеспечения работы самой станции, техническое подполье и часть второго этажа тоже занята помещениями, обслуживающими станцию. За последние годы требования к ним увеличились. Нынешнее здание не соответствует современным строгим нормам, в том числе и по безопасности. Так что в строительстве нового здания была явная необходимость, торговый центр здесь при всем желании просто не поместится.
И третье — в СМИ пишут, что Градостроительный совет остался недоволен. На самом деле это не так. Архитектура — не математика, у нас не может быть единого ответа на вопрос «что правильно?». Соответственно, у каждого члена Градостроительного совета было свое мнение. В чем-то у некоторых членов Совета были диаметрально противоположные мнения, но большинство голосов было отдано нам. Мы благодарны нашему рецензенту Михаилу Мамошину, с которым плотно работали и старались учесть все пожелания Градсовета.
Признаюсь, было обидно читать и комментарии, где люди, не являясь профессионалами, не разобравшись, писали, что у архитекторов мало таланта, раз они не нашли другого места, чтобы воткнуть диспетчерский центр. Выбор участка под постройку не зависит от архитекторов. Нам дают задание, и мы как специалисты можем только одно — постараться сделать его хорошо.
— Тяжело ли, на ваш взгляд, работать с проектами в Петербурге? В частности, каковы ваши впечатления от Градостроительного совета?
— Работать с проектами нелегко, но атмосфера получилась творческая и у нас остались очень положительные впечатления от продуктивной совместной работы. Тем более что мы — московские архитекторы и оцениваем Петербург скорее как туристы, а петербургские архитекторы лучше знают свой город, ментальность.
— Каковы ваши впечатления от реакции людей на проект?
— Были две категории критиков: одни говорили, что ничего не надо менять, оставьте станцию, как она есть, и вторые — те, кто говорят «делайте что хотите, но в современном стиле». И те и другие неправы. Потому что с точки зрения истории города так делать нельзя. Для этого и существует Градостроительный совет — специалисты в области архитектуры, которые могут все проанализировать и сказать, какое решение через сто лет не потеряет своей актуальности и не испортит облик города.
Что касается собственно здания и увеличения объема за счет нашего проекта — это насущная необходимость, поскольку и к архитектуре, и к общественным зданиям, и к метро с каждым годом предъявляются новые требования. На примере московского диспетчерского центра могу сказать, что с объединением всех диспетчеров в бывшем кинотеатре «Ереван», по их данным, увеличилась скорость коммуникации. Как результат — метрополитен работает без сбоев, график движения соблюдается на 99,99%. Более того, московский ЕДЦ получил награды в номинации «Лучшее решение в области цифровизации транспорта» на международном форуме «Транспорт России» и на международной премии TransportTicketingGlobal в Лондоне вошел в шорт-лист в категории «Цифровизация». Петербургу, метро в котором также развивается, тоже нужны перемены. Приоритетом все-таки должно быть развитие транспорта и безопасность людей. И поскольку был учтен опыт Московского метрополитена, есть все шансы, что петербургский ЕДЦ после реализации может по качеству опередить московский ЕДЦ.
— Есть ли, на ваш взгляд, разница между петербургской и московской школой архитектуры?
— Я заметила не столько разницу между московской и петербургской школами, сколько разницу между поколениями. Помимо того что сам Петербург более консервативный город, это усугубляется тем, что архитекторы, принимающие решения, учились еще у классиков петербургской архитектурной школы. Но в этом есть свой плюс, потому что не принимаются какие-то радикальные решения. «Семь раз отмерь — один раз отрежь» — это как раз про Петербург. Мне это кажется очень важным, потому что так городу удается сохранить так горячо любимую туристами и горожанами аутентичность. В Москве такого нет, к сожалению.
— Вы говорите, что есть запрос на новую архитектуру. Как вы полагаете, что необходимо изменить в городе на Неве в подходе к новым проектам и к историческому центру?
— От туристов все равно отбоя не будет, даже если ничего не менять, потому что все любят Петербург таким, какой он есть. Хотя мне хотелось бы усовершенствовать транспортную доступность и сделать большее количество пешеходных улиц. Еще мне немного не хватило озеленения. Строить что-то новое, мне кажется, нужно не в центре. Пусть культурный слой нарастает по периметру, как это было и раньше, когда стили архитектуры, история плавно меняются от центра к окраинам.
— Какие из реализованных и планируемых к реализации в Петербурге архитектурных проектов вы считаете наиболее значимыми, способными придать городу свежее звучание?
— Сейчас крайне важно для Петербурга реконструировать исторические здания, и за счет этого в том числе можно придать новое звучание городу. Например, мне очень понравился Левашовский хлебозавод. Но есть ощущение, что архитекторы, даже когда строят что-то новое, например здание Art View House, создают что-то стилизованное, что выглядит не новым, а реконструированным. Создается впечатление, что они боятся сделать что-то лишнее, чтобы не получить по шапке от жителей города.
— Считаете ли вы, что новыми, свежими современными проектами могут стать или уже стали «Хрустальный корабль» на Охтинском мысу или, например, небоскреб «Лахта Центра»?
— «Лахта Центр» расположен не в исторической части, обособлен. И в этом как раз и заключается принцип уважения к истории. И да, конечно, запрос на такую архитектуру есть. Не зря небоскреб уже стал визитной карточкой города и не сфотографироваться с ним это просто грех.
Что касается «Хрустального корабля» — я ознакомилась с проектом и увидела, что там в том числе собираются делать стеклянные полы, чтобы было видно историческую часть. Мое мнение — этот проект может придать новое звучание району. Опять же он находится на мысу, обособлен, за счет чего не будет такого: историческая застройка, и вдруг среди этого — ба-бах! — новое современное здание. Скорее всего, здесь случится то же, что и с «Лахта Центром». Люди со временем привыкнут и полюбят. Это нормально. Особенно когда это достаточно консервативное население. Естественно, они не хотят ничего менять, потом привыкают, а потом начинает нравиться. Общественное пространство и озеленение никогда лишними не бывают. Таких пространств надо побольше, потому что у людей есть на это запрос.
