Изменения городской среды, общественные пространства — все это делается для того, чтобы город становился комфортнее и в него хотели приезжать молодые люди, меняя его, давая стимул для развития. Каким же видят современный и будущий Петербург молодые горожане и что они хотели бы в нем изменить?
Чтобы получить ответ на этот вопрос, проект Retrogradu.net при поддержке Отдела бизнес-конференций «РБК Петербург» собрал на онлайн-дискуссии «Новое поколение о Петербурге будущего» ярких представителей городской молодежи.
Must have — шеринговые локации
«Коворкинги, кофейни, общественные пространства. Причем «общественные пространства» я произнес бы трижды или четырежды. Это то, в чем наш город нуждается, так как те, которые уже есть, задыхаются. Городу нужны пространства для коммуникаций, потому что будущее Санкт-Петербурга, как и любого города, это коммуникации», — считает Дмитрий Бумагин, урбанист, магистрант программы «Цифровая урбанистика» ИТМО, управляющий архитектурного коворкинга KLAUZURA.
У молодых новаторов высокие требования к коворкингам. Это касается не только их количества, доступного местоположения (в том числе в спальных районах), но и возможных дополнительных функций. Арслан Невляев, блогер и основатель агентства недвижимости, хотел бы видеть больше специализированных локаций — фотостудий, студий для занятий спортом, проведения творческих мастер-классов. Николай Монастырев, председатель Молодежной коллегии Санкт-Петербурга V созыва, ратует за увеличение количества зеленых зон, а также за создание специального пространства для молодых художников, занимающихся стрит-артом. Дмитрий Агафонов, председатель Молодежного парламента Санкт-Петербурга, отмечает, что коворкингов не хватает в отдаленных районах, приводя в пример Кронштадт, где у молодежи есть сформулированный объективный запрос на такие пространства.
Особенно высокие требования у молодых инноваторов. Дарья Токарева, предприниматель, победитель конкурса «Молодой предприниматель Санкт-Петербурга» 2022 года, сетует, что те высокотехнологичные коворкинги, которые сейчас предлагает для своих студентов, к примеру, ИТМО, малодоступны. Здесь действуют ограничения по возрасту, необходимо быть студентом университета и иметь разрешение на проведение исследований от преподавателя. «Это проблема, если мы говорим про точки притяжения. Ведь это должно быть не просто место, куда можно прийти поработать, но и место, где есть оборудование, возможность им воспользоваться и сделать что-то новое», — уточняет она.
Никита Еремеев, серебряный призер VI Всероссийского фестиваля «Архитектурное наследие», студент СПбГАСУ, считает, что надо смотреть на проблему шире и рассматривать как общественное пространство не только локальные коворкинги, но и всю Петербургскую агломерацию — и Санкт-Петербург, и Ленобласть, — в том числе для проведения масштабных мероприятий. «Молодежи важен комфорт, и он начинается с дома, со спальных районов, а продолжается в центре — в месте приложения труда. Для молодежи логистически трудна моноцентричность нашего города, до центра приходится долго и трудно добираться, и потому нужны точки притяжения на периферии. Это могут быть какие-то объемные проекты с интересной архитектурой, такие как «Лахта Центр», — отмечает он.
Молодежь — за новое
Новые петербургские локации молодежь воспринимает позитивно и одновременно с большим уважением относится к архитектурному наследию. «Сила Петербурга — это Дворцовая площадь, Эрмитаж, Исаакий, но есть более важные моменты, которые хотелось бы показать: «Лахта Центр», «Севкабель» — они как мостик между настоящим и будущим», — делится Дмитрий Агафонов.
Исторический центр Петербурга молодое поколение считает самодостаточным и не требующим глобальных изменений. «Петербургская архитектура поражает еще и потому, что здесь нет такой эклектики, которая есть в Москве. Петербург застраивался, если можно так выразиться, в едином вайбе, в единой архитектурной концепции, и это ценно», — считает Джон Аёзов, пластический хирург, заведующий отделением косметологии клиники «АБИА». «Не соглашусь с тем, что центр Петербурга надо законсервировать. Я считаю, что в нем надо что-то делать, но делать осторожно, сохраняя идентичность Петербурга и, разумеется, не превращая его в новую Москву. К сожалению, в архитектуре и урбанистике так не работает: что если мы что-то не трогаем, оно остается вечно прекрасным. Такие смелые решения, как «Лахта Центр», тоже должны возникать, но на периферии», — уточняет Дмитрий Бумагин. Как пример «осторожной архитектуры» в центре Арслан Невляев приводит Новую сцену Мариинского театра, а Николай Монастырев — Невскую ратушу.
К спальным районам, в отличие от центра, по мнению собравшихся экспертов, стоит относиться без трепета и активно их преображать. Так, Николай Монастырев считает возможным и полезным предоставить однотипные периферийные локации художникам — создателям муралов. Джон Аёзов видит решение в создании новых масштабных проектов: «Популярные локации меняют то, что находится рядом с ними, подтягивают на свой уровень. Например, Новая Голландия дала толчок Коломне, и мне бы хотелось надеяться, например, что старый район Охты, где планируется проект на Охтинском мысу, также преобразится». Дарья Токарева полагает, что над изменением облика «человейников» на окраинах должны трудиться архитекторы и именно здесь уместны эксперименты с цветом, новыми технологиями и материалами.
Но одновременно с развитием периферии необходимо решить транспортную проблему. «В городе очень важны связи, а с этим в Петербурге большие проблемы. Я открывал недавно проект нового генерального плана города, и это, конечно, фантастика. 42 новые станции метро, 49 новых трамвайных линий, пять мостов через Неву — это звучит сказочно, и я слабо верю в то, что это реализуется. Но транспортную проблему можно решить и другими путями. Возможно, при использовании такого механизма, как соучастное проектирование. Ведь горожане пользуются общественным транспортом и многие проблемы видят изнутри», — считает Дмитрий Бумагин. Большинство участников онлайн-дискуссии голосуют за увеличение сети велодорожек. Не только из-за улучшения микромобильности. Джон Аязов как врач выступает за то, чтобы как можно больше петербуржцев вели здоровый образ жизни, в том числе активнее занимаясь спортом.
Причем в реализации своих предложений молодые эксперты готовы принимать активное участие сами. Так, Дмитрий Бумагин уже обсуждает с Комитетом по транспорту пилотную сессию соучастного проектирования транспортных схем на Южном намыве. Дарья Токарева развивает инновационное предпринимательство и заинтересована в деятельном улучшении экологической ситуации в городе — начиная от раздельного сбора до переработки мусора. Никита Еремеев занимается реставрацией.
Петербург уже хорош, но может быть еще лучше
Несмотря на существующие в городе недостатки, участники считают Санкт-Петербург точкой притяжения для молодых ребят. «Я уверен, Петербург любят много людей, это все-таки точка культурного притяжения не только в России, но и в мире. Сюда валят смотреть на дворцы и мосты, потому что этого нет больше нигде. Но если не будешь расти — перестанешь быть интересен. Нужны новые кампусы, новые общественные пространства, которые позволят приехавшему сюда человеку реализовать все, что он захочет, иначе точка притяжения перестанет быть таковой», — убежден Дмитрий Агафонов.
«В Петербурге, в принципе, уже есть все, что необходимо, но это не значит, что нужно останавливаться, это значит, что нужно это поддерживать и развивать, и для развития есть хороший фундамент. Кампусы — это вопрос решения моноцентричности города, и если развить транспортное сообщение, студенты будут тратить время не в пробках, а на реализацию своих задумок», — говорит Никита Еремеев.
«В Петербурге нужно научиться работать с водой. Ощущения, что город находится на берегу моря, совершенно нет. Потому что есть единственный доступ — парк 300-летия и набережная возле «Лахта Центра». С этим нужно работать, и это большая перспектива на ближайшие 20 лет», — делится Дмитрий Бумагин.
«Мне кажется, что наш город должен перестать быть городом контрастов и стать городом балансов — начиная от архитектурного ландшафта и заканчивая комфортом, который включает в себя, например, шаговую доступность коворкингов», — подытожил дискуссию Николай Монастырев.
Мария Уралова
Полную запись онлайн-дискуссии смотрите на нашем канале в YouTube.